Что мы узнали о дистанционном обучении в 2020 году?

Прямой диалог

«Онлайн-обучение не должно восприниматься как средство для тушения пожара», — уверена эксперт Анастасия Белолуцкая.

Гибкость

Основным уроком, конечно, является то, что онлайн-обучение не должно восприниматься как средство для тушения пожара. Это штатный инструмент любого учителя, которым он может пользоваться по своему усмотрению. Настолько гибко, насколько это возможно.

Системность

Для того чтобы первый тезис стал реальностью, подход к изменениям должен быть системным. И технологическая оснащенность – только одна из сторон этой проблемы. Не менее важны экономические, управленческие и правовые механизмы. Приведу небольшой пример из статьи, которую вчера читала про финский опыт. Два учителя, которые ранее вели в двух разных пятых классах, после того как локдаун стал реальностью, решили, что им будет удобнее работать в паре, объединив учебные группы. Пошли по следующей схеме: 2–4 урока в день. Под уроком имеется в виду следующее: 20 минут – сессия с двумя педагогами в гугл мит (постановка задач, проблематизация, общие установки, повестка заданий), далее 50 минут самостоятельной работы школьников (есть чат для обратной связи), 20 минут – сессия с педагогами в гугл мит. Итого 1 час 20 минут – дети работают над учебной проблемой в таком режиме. 15 минут перерыв.

Далее история повторяется с другой проблемой/темой. Вот таких сессий в день может быть от 2 до 4 в зависимости от задач. Далее два педагога встречаются в Зуме и планируют совместную работу на следующий день. Также они решили, что для них оптимально двухнедельное планирование. И планы на 15 дней с примерной повесткой они высылали семьям, с которыми также была обустроена обратная связь для обсуждения прогресса каждого ученика.

Теперь внимание, вопрос: что нужно сделать с точки зрения управления, финансирования и правовых механизмов, чтобы все вышеописанное было не единичным подвигом отдельных героев, а могло осуществляться учителями легко, по их решению?

Что значит объединились в пару и объединили группы? А как им за это теперь платить? Что значит они планируют с учениками и отошли от поурочного планирования? А вдруг они не пройдут все учебные единицы? Надо сказать, к слову, что, судя по всему, лучше в этот кризис себя чувствуют те страны, у которых национальный стандарт носит рамочный характер, то есть описывает результаты на языке компетенций и умений, а не дают список произведений и теорем. Имея такую нормативную основу, учителю намного проще действовать гибко, более индивидуализировано и менять формы обучения под задачи.

Доступность

Мне кажется, к анализу разных удачных и неудачных примеров надо относиться не с той точки зрения, финский он и поэтому какое к нам имеет отношение, или липецкий и потому родной и близкий, а всегда задаваться вопросом: какие условия обеспечили успех? Является он естественным следствием грамотного системного подхода или героизмом, который вопреки? Вот министр Башкирии сегодня в той же передаче докладывал об успехах в части онлайна. Он же начал с того, что они отработали с операторами связи на уровне региона и обеспечили то ли 10-, то ли 20-, уж забыла, мегабитный канал. И с родителями работу системно построили (ну из доклада по крайней мере это следует). Не знаю, что скажут башкирские друзья в ленте. Может, с их родительской стороны это как-то по-другому выглядело. Но факт остается фактом: последствием кризиса станет усиление неравенства и расслоения по признаку доступности к качественному образованию. Те, кто был сильный по части онлайн-технологий, станет сильнее, те, кто был не оснащен и игнорировал уже давно очевидные тенденции, окажется совсем в хвосте.

Причем вопрос тут не только и столько в количестве имеющихся денег, а в том, куда и насколько разумно прикладываются усилия.

Вообще проблема доступности и онлайна очень интересная, двойственная. В принципе онлайн как раз увеличивает доступность. Именно для небогатых и отдаленных от качественных образовательных ресурсов. Надо только суметь это взять. А не пенять финнам, что они лучше только потому, что вот взяли и статью на английском в международном журнале написали. А наши в Липецке не написали. Почему, спрашивается?

Автор — Анастасия Белолуцкая, ведущий научный сотрудник Лаборатории развития ребенка ИСП МГПУ, кандидат психологических наук

Источник: Вести образования


[mailerlite_form form_id=4]

Ученые рассказали, чем современные подростки отличаются от советских

Прямой диалог

Российские ученые из Психологического института Российской академии образования (РАО) сравнили характеристики современных подростков и их сверстников из 1989 года. Как это поможет понять современных подростков?

Директор института Павел Сергоманов отметил: американская теория поколений, дети «X, Y, Z» — это, скорее, историческое эссе, которое сегодня описывает поколения массовой технологической среды. Глобализация сделала эту теорию популярной, но при этом она не показывает, как меняются люди — их ценности, когнитивные способности, эмоции, самооценка и уровень амбиций.

Российское исследование заполняет эти пробелы. Так, по данным ученых РАО, современные подростки стали более амбициозными, они хотят достигать более высоких целей, «выше ценят и больше уважают себя». Подростки в итоге научились понимать, что к чему в этой жизни.

— У них более высокая познавательная активность, современная школа научилась понимать их намного лучше, — рассказал Павел Сергоманов. — Особенно велика, мне кажется, роль дополнительного образования — у нас оно одно из лучших в мире.

Ученые отмечают: самая большая разница между советскими и современными подростками — в их ответственности. Психологи считают, что нынешние старшеклассники предпочитают перекладывать ответственность на других. Правда, дело тут не только в инфантильности и неготовности к принятию важных решений.

— Современное общество и не требует от детей личной ответственности, максимально ограждает их от инициативных действий, — считает завлабораторией научных основ детской практической психологии Психологического института РАО Алла Андреева. — Так что современные подростки адекватны обществу, в котором они растут.

Ну и еще немного фактов. Сегодня ребята предпочитают жить в настоящем «здесь и теперь». При этом они более эгоистичны: у них серьезно возросла мотивация личных желаний. А вот желания «для ближайшего» заметно сократились.

— Массовая идеология другого социально-экономического строя оказывала влияние на советских подростков — «прежде думай о Родине, а потом о себе», — замечает Павел Сергоманов. — Не берусь оценивать, насколько это лучше или хуже.

— Жить в настоящем предпочитают свыше 40 процентов респондентов, — говорит Алла Андреева. — Это также соответствует тенденции удлинения подросткового периода. Они рассматривают свой возраст как мораторий на принятие «взрослых» решений. Говорят, что переживают сейчас лучшие годы своей жизни.

Что подростки 30-летней давности и сегодняшние ребята думают о школе? Сравнение данных показало, что советские школьники относились к учебе в основном равнодушно, как к «школьной скуке». А вот сегодня для старшеклассников школа — это буря противоречивых эмоций. При этом ученые отмечают, что современные подростки более любознательны и активны в познании.

— В общественном сознании сформировалось представление о том, что определение своего места в жизни находится в тесной связи с уровнем и качеством образования, готовностью осваивать новые знания и умения, — объясняет Андреева.

Исследование выполнено при поддержке Министерства науки и высшего образования, сообщает РИА Новости.

Источник: Российская газета, автор — Ксения Колесникова


[mailerlite_form form_id=4]

Дистанционное обучение: хорошо или плохо?

Прямой диалог

Своим опытом работы в условиях «дистанта» делится учитель Александра Анцыгина.

Очень часто так происходит, что жизнь ставит перед нами новые задачи или проблемы, которые надо решать… И порой на раздумье не бывает времени. Именно так произошло в этом учебном году, когда всем нам (учителям, школьникам и их родителям) пришлось моментально влиться и привыкнуть к новой системе обучения – дистанционной.

На мой взгляд, многие были просто не готовы к такому процессу обучения. Особенно это чувствовалось на первой неделе четвёртой четверти. Шквал звонков, недовольств, море отрицательных эмоций. Например, столкнулись даже с такой проблемой, как нежелание родителей устанавливать ту или иную платформу для проведения онлайн-уроков, а может, просто неумение это делать. Постепенно объясняя необходимость проведения уроков онлайн, доказывая, что это надо для успешного прохождения темы или изучаемого материала, удалось победить страх и успешно провести уроки. Как приятно было получить от родителей слова благодарности за добросовестное отношение к выполнению своих обязанностей как учителя.

Без сомнения, проведения уроков онлайн (дистанционно) – это совершенно другой формат работы в отличие от привычной классно-урочной системы. Стоит отметить, что многие из моих коллег не проводили ранее уроков онлайн. Их дистанционное обучение ограничивалось выдачей домашнего задания и его проверкой, после чего ребятам отправлялись оценки и комментарии к ним. А разве именно это подразумевает дистанционное обучение? На мой взгляд, нет. Но не стоит забывать о разных технических возможностях, как у учителя, так и у ребят (учащихся). Многие коллеги, особенно учителя-стажисты, не готовы к такому формату общения и придерживаются мнения, что лучше живых уроков в школе ничего нет и не будет. Наверное, они в чём-то правы. Все технические устройства и современные средства связи никогда не заменят живого общения «учитель-ученик».

Но несмотря ни на что, мы справились со всеми трудностями дистанционного обучения, увидели «плюсы» и «минусы» его обучения. В любом случае, это был опыт для всех нас. Дистанционно учиться – хорошо или плохо? На этот вопрос ответит время и сама жизнь, конечно.


[mailerlite_form form_id=4]

Многострадальная судьба географии

Прямой диалог

За последние десятилетия в преподавании георграфии в школе накопился ряд проблем, требующих особого внимания со стороны педагогического сообщества.

География – наука о Земле; землеописание. С этих слов начинается изучение данной дисциплины в школе. Бесспорно, это – фактически единственный предмет, который знакомит обучающихся с окружающим их миром, заставляет думать, строить цепочки причинно-следственных связей, понимать закономерности природы и общества и т. д. и т. п. Однако за последние десятилетия накопился ряд проблем, требующих особого внимания со стороны педагогического сообщества. За 3 года работы в должности учителя географии мне удалось выделить, как мне кажется, основные из них.

Во всех учебных планах образовательных организаций общего образования география отнесена к предметной области общественно-научных дисциплин. Казалось бы, незначительный факт, который никак не отражается в содержательном плане. Но в таком случае география ставится в один ряд с такими предметами как история и обществознание. А это разве так? На протяжении 4 лет обучения (5 – 8 классы) обучающиеся знакомятся с особенностями природы Земли, материков, океанов и России, фактически не затрагиваются темы общественной географии. Да, географию социально-экономическую, которую школьники изучают в 9 – 10 (11) классах, бесспорно стоит относить к общественно-научной предметной области, но курсы физико-географической направленности считать таковыми просто безграмотно.

Введение географии в 5-х классах – одна из главных методических ошибок. Дело в том, что в данном возрасте у обучающихся только начинает формироваться понятийное мышление (в начальной школе оно было наглядно-образным), а тут им сразу на головы сваливается огромное количество терминов, которые тяжело понять и запомнить. Начальный курс географии авторами учебников разбивается на 2 года (5 – 6 классы), те или иные сложные темы приходятся изучать в течение всего 1-го урока, что приводит к низким образовательным результатам. Помимо всего прочего, ощущается нехватка математических знаний у школьников при изучении ряда тем, особенно связанных с градусной сеткой на карте, азимутами, построением графиков и т. п.

Сокращение часов при изучении географии материков и океанов в 7-м классе. На протяжении долгих лет (до принятия стандартов в 2004 г.) данный курс географии изучался при нагрузке 3 часа в неделю, теперь всего 2. Результатом этого стало снижение не только познавательного интереса у обучающихся, но и серьёзное падение уровня знаний. Общие закономерности природы Земли изучаются не более 10 уроков, каждый материк – около 5 – 7 уроков, на океаны отводится не более 1 – 2 уроков. Следствием этого является быстрое забывание школьниками изученного материала, т. к. фактически не остаётся времени на повторение и обобщение.

Внедрение страноведческого подхода при изучении любой территории. Это значит, что и природа, и население, и его хозяйственная деятельность изучаются в рамках одного курса. К чему это приводит? Стирается грань между физической географией и социально-экономической. Школьники не понимают, где заканчивается одна ветвь географии и начинается другая. Это выражается в профориентации: те выпускники, которые выбрали для сдачи ЕГЭ по географии, зачастую не понимают, куда им поступить, на какое направление подготовки – метеорология или регионолистика, биогеография или экономическая география России и т. п.

ГИА (ЕГЭ и ОГЭ) по географии напичкана заданиями фактологической направленности, практически нет главных вопросов географии – «почемучек». Мы что хотим проверить у выпускников – память? Тогда цель нашего образование – это подготовка лишь запоминающих информацию, а не воспитание творческой личности, способной критически мыслить и уметь рассуждать. Приведу один пример задания из демонстрационной версии ЕГЭ 2020 года: «Расположите перечисленные периоды геологической истории Земли в хронологическом порядке, начиная с самого раннего. Варианты ответов: 1) меловой; 2) четвертичный; 3) силурийский». В чём смысл данного задания? Выучить последовательность всех 12-и периодов истории Земли? Зачем? Ну, выучил, сдал экзамен и забыл, поскольку эту информацию можно в любой момент найти в тех или иных доступных источниках. Квинтэссенция географии – это поиск закономерностей, выстраивание цепочек причинно-следственных связей и т. п., а не запоминание доступных в цифровую эпоху фактов.

Практически полное отсутствие познавательного интереса к географии в старшей школе. И это не связано со скучным преподаванием предмета или с его содержанием, нет. Всё это связано с тем, что для сдачи географию в 11-м классе выбирает не более 3-х % выпускников. У обучающихся возникает резонный вопрос: «Зачем мне учить то, что не придётся сдавать?» Вопрос страшный, но вполне закономерный, относится он не только к географии, но и к ряду других предметов, не особо популярных у выпускников средней школы: физика, профильная математика, литература.

И вот возникает вопрос: как решить обозначенные выше проблемы? Я в данном случае выступил как эксперт, хотя и с небольшим опытом работы в школе. Задача эксперта – найти проблемы и доступно сформулировать их для дальнейшего обсуждения и поиска решений, но всё равно приведу несколько возможных выходов из ситуации.

Ответ первый: на государственном уровне повышать общественный интерес к географии. Это успешно делается: по инициативе президента России В. В. Путина в течение 5 лет проводится Международная просветительская акция «Географический диктант», введено звание «заслуженный географ России», установлен праздник «День географа» (18 августа). Вот только в школе данный предмет зачастую продолжает рассматривается как второсортный или даже как третьесортный… Что делать? Простых решений нет и не будет.

Ответ второй: для начала следует всему педагогическому сообществу организовать круглые столы и семинары для обсуждения тех или иных проблем географии в школе (я лишь обозначил, на мой взгляд, самые явные, есть и другие), выстроить систему реформ и т. д. Но, главное, – не хватает молодых популяризаторов науки в разных социальных сетях. Жизнь подростков сейчас сосредоточена именно там, где практически нет качественного научно-популярного географического контента. Пора нам – учителям географии – задуматься об этом!


[mailerlite_form form_id=4]

Все, что вам нужно знать о профстандарте педагога

Прямой диалог

Педагог – ключевая фигура реформирования образования» (Из профессионального стандарта педагогов)

Зачем нужен профессиональный стандарт в образовании? Профессиональный стандарт является приоритетным документом для формирования кадровой политики. Одна из важнейших задач профессионального стандарта — ориентация педагога на осуществление профессиональной деятельности в соответствии с требованиями федеральных государственных образовательных стандартов. Профессиональные стандарты структурируют требования к педагогу.

Образовательный стандарт и профессиональный стандарт — два взаимодополняющих документа. Научить, воспитать, развить ученика в соответствии с требованиями ФГОС может педагог, соответствующий современным профессиональным квалификациям.

Какие кадры сегодня востребованы в образовании? Конечно же, высококвалифицированные, творческие, интересные детям, а не просто «урокодатели».

Чтобы быть таким учителем, педагог должен непрерывно повышать свою квалификацию. Почему? Ведь педагог получил диплом педагога. Может быть, уже и этого достаточно?

Нет, теперь не достаточно. Теперь преподаватель обязан владеть такими компетенциями, как работа с одарёнными и детьми с девиантным поведением, с теми, для кого русский язык не является родным, компетенциями в области инклюзивного образования.

Современный педагог должен уметь взаимодействовать с другими специалистами образовательной организации: психологами, дефектологами, социальными работниками, педагогами дополнительного образования.

Согласно требованиям профессионального стандарта педагог должен владеть современными образовательными технологиями, в первую очередь ИКТ-технологиями и технологией исследовательской и проектной деятельности.

Профессиональный стандарт призван повысить мотивацию педагогических работников к труду и качеству образования, предназначен для установления единых требований к содержанию и качеству профессиональной педагогической деятельности.

Но все ли педагоги соответствуют сегодня требованиям профессиональных стандартов? Дискуссии по этому поводу не утихают в средствах массовой информации. Согласно проведённому социологическому опросу более 80% педагогов работают в школе 10 и более лет. Многие из них получали образование давно, без учёта современных педагогических методик и технологий, которые требуют ФГОС И Профессиональный стандарт педагога.

Как же педагогу определить, соответствует ли его деятельность требованиям профессионального стандарта?

Необходимо определить, как давно Вы проходили курсы повышения квалификации. Профессиональный стандарт указывает на необходимость дополнительного профессионального образования педагогических работников не реже одного раза в три года.

Но этого мало, необходимо определить, насколько актуальны знания, компетенции педагога. Во всех ли направлениях его деятельности ему достаточно имеющихся компетенций, умений, навыков. К сожалению, даже нынешние выпускники педвузов крайне редко получают современные и актуальные знания по педагогике, психологии, действующим ФГОС,социальной педагогике, дефектологии. Компенсировать недостаток знаний необходимо в системе дополнительного профессионального образования. Совсем недавно продекларированное Министерством просвещения непрерывное повышение квалификации педагога в различных формах актуально сейчас как никогда. Педагог может сам определять, чему учиться, где, когда и в какой форме он будет повышать свою квалификацию.

Другое дело, что иногда педагогу необходима помощь в определении направления повышения квалификации. На помощь педагогу должна прийти диагностика состояния его подготовки к решению стоящих перед ним задач. Необходимо обратиться к методисту ОО/заместителю директора по учебной работе/заместителю директора по научно-методической работе или руководителю методического объединения по предмету. В должностные обязанности этих специалистов входит оказание методической помощи педагогам в вопросах повышения квалификации.

Как построить педагогу самому для себя программу непрерывного повышения квалификации, можно узнать из дистанционного курса «Индивидуальная образовательная программа повышения квалификации педагога в соответствии с Профессиональным стандартом педагога». Что такое Индивидуальная образовательная программа педагога? Каким образом она составляется, и как определяются формы повышения квалификации? На эти и другие вопросы призвана ответить программа дополнительного образования.

Программа разработана для педагогов, методистов, администрации образовательных организаций, руководителей методических объединений с целью создания условий для непрерывного образования педагогов в межаттестационный период.


[mailerlite_form form_id=4]

Алена Аршинова: ФГОС и наше образование оторвано от реальных потребностей детей и их родителей

Прямой диалог

Депутат Госдумы РФ и координатор партпроекта «Единой России» «Новая школа» Алена Аршинова отметила, что в России нет стратегии развития образования и фактически ФГОСу не во что встраиваться.

alena-arshinova-fgos-i-nashe-obrazovanie-otorvano-ot-realnyh-potrebnostej-detej-i-ih-roditelej

По мнению депутата Госдумы, ФГОС как раз и является неким аналогом стратегии развития образования в стране.

Аршинова зафиксировала очень важные темы, в том числе, что текущий ФГОС и наше образование оторвано от реальных потребностей детей и их родителей, и выразила опасения, что система образования может оказаться параллельна потребностям учеников и их родителей.

«Дети закрывают свои запросы на других платформах – в первую очередь, в социальных сетях. Учителя тоже начали пользоваться соцсетями, и это правильно. Иначе мир образования останется параллельным, с не пересекающимися прямыми», уверена депутат.

Кроме того, по ее мнению, надо сделать так, чтобы не было оторванности от жизни. Например, переходить к проектной работе и не мучать детей домашними заданиями.

В качестве пример оторванности она привела ситуацию, когда дети уходят после 9-го класса, в том числе и потому что система их не подготовила к сдаче экзамена по по иностранному языку.

В чате дискуссии прозвучало мнение о том, что проводилось исследование о том, каких знаний детям не хватает – реальных знаний по безопасности свой жизнедеятельности, знаний по психологии, чтобы не ссориться с родителями и учителями, не хватает понимания, не хватает знаний по экономике.

Сейчас будут создаваться образовательные платформы, сказала Аршинова, где можно учесть индивидуальные образовательные траектории.

ФОТО: ПГ / ЮРИЙ ИНЯКИН


[mailerlite_form form_id=4]

«Работа стала круглосуточной». Как педагоги справляются с дистанционным обучением?

Прямой диалог

Петербургская учительница честно рассказала о новой форме обучения.

«Я учитель и веду русский язык и литературу у трех классов средней школы.

Самой тяжелой была последняя неделя марта перед каникулами. Никто из нас не понимал, что такое свободное посещение уроков: часть детей приходила в школу, кто-то оставался дома. В полной растерянности была и администрация — мы все оказались в одной лодке и не знали, куда плыть. Все слышали о федеральном проекте «Цифровая школа», но его внедрение было рассчитано на 2024 год, так что никто не сомневался: у нас достаточно времени, чтобы подготовиться. А здесь сразу стало понятно: детей придется учить через интернет.

Первый учебный день выдался напряженным. В 9 утра ты включаешь компьютер, красишься, завтракаешь, приводишь себя в порядок, потому что веришь, что дети увидят тебя на экране. Но в половине десятого начинается нервная дрожь, потому что не работает ничего. Не работает «Учи.ру,» не работает РЭШ, не работает «Сдам ГИА». Эту платформу создал наш петербургский преподаватель Дмитрий Гущин. Я читала его интервью, в котором он рассказывал, как планирует увеличивать пропускную способность своих серверов, чтобы учителя могли проводить там уроки. Он работал и старался. Но, к сожалению, никто не был готов к тому, что несколько сотен тысяч учащихся Петербурга одновременно выйдут в интернет.

Ближе к 11 часам ты понимаешь, что запланированные уроки вряд ли состоятся, и пытаешься через эти сайты хотя бы отправить детям задания. Но, когда не получается загрузить даже элементарный вордовский файл, паниковать начинают уже родители. Тогда многое было сказано: они звонили директорам, писали жалобы в электронные приемные, обвиняли и говорили о нашей неготовности — когда люди не знают, что делать, они склонны искать виноватых. И виноватыми, к сожалению, оказались учителя.

А мой первый учебный день тем временем продолжается. Слава богу, работают мессенджеры, да и все дети заранее знают домашнее задание на неделю. К 11 вечера в электронной почте оказываются 132 письма. Практически все дети сделали упражнения, и они, естественно, ждут обратной связи: что не так, какие у них ошибки, что нужно исправить. А я, как учитель, сделать этого не могу.

Дело в том, что обычно на проверку 30 тетрадей с домашними заданиями по русскому языку уходит не так много времени: кладешь тетрадь на стол, открываешь ее, берешь ручку и начинаешь исправлять, посмотреть одно домашнее задание у шестиклассника — это в среднем 5–7 минут работы. Но теперь все растягивается на полчаса. Сначала я должна сохранить фотографию тетради из почты, потом открыть ее в редакторе, в котором могу включить «режим кисточки», выбрать цвет и начать коряво исправлять эти буквы. Затем фотографию нужно сохранить и отправить на почту с комментариями. Серьезно, я даже думала повесить на какое-нибудь дерево почтовый ящик и попросить детей, чтобы они складывали туда свои работы, а я бы приезжала и забирала тетрадки.

Если кто-то домашнее задание не сделал, еще нужно позвонить родителям и узнать, почему так произошло. К тому же мы каждый день пишем отчеты: сколько человек вышли на связь и начали учебу, по какой причине пропустили занятие. Звонить родителям и выяснять, почему ребенка не было, должны классные руководители, и им я сейчас не завидую совсем.

Наша работа стала круглосуточной. Вчера моя мама зашла на кухню в 9 утра и спросила: «А ты вообще спать ложилась?» Встаешь из кресла, а у тебя не двигаются ноги и не работает голова. Ты заикаешься и не можешь говорить от усталости, тебя шатает, не можешь есть. Вся семья, которая пока еще это терпит, делает тебе кофе и приносит на рабочее место со словами: «Выпей, взбодрись». И этот кофе в течение дня хлещется литрами.

Мой рабочий стол сейчас выглядит так: передо мной стоит компьютер, справа один планшет, слева — второй. На первый сыпятся вопросы из «ВКонтакте», на другой — из WhatsApp. А если ты, не дай боженьки, перед сном забыл выключить звук на одном из планшетов или на компьютере, проснешься от того, что дети присылают тебе домашнее задание в 3 часа ночи.

Вести уроки в Zoom — это нормально. Но работа учителя — совсем другое. Это близкий контакт третьей степени: мне нужно видеть глаза, мимику и позы, чтобы моментально понять, в каком состоянии находится ребенок. Не скучно ли ему, не отвлекается ли он. В Zoom это сделать не получается, ведь не у всех даже есть видеокамеры — иногда ребенок просто пишет мне: «Да, я вас вижу», но его я увидеть не могу.

В нашей школе мы собственными силами организовали обучающие семинары: собирались в аудиториях с компьютерами, помогали и показывали, как с этим работать. Кроме того, администрация школы постоянно присылала нам ссылки на курсы. Все, кто хотел научиться… Даже не научиться, а просто попрактиковаться и отработать навык, могли это сделать. Мне повезло: я работала с такими платформами и раньше. Но средний возраст учителя — 40–45 лет. Были те, кто понял, что не в силах учить детей дистанционно. И они нашли выход. У них якобы сломались компьютеры.

Министерство образования проанонсировало, что будут проведены всероссийские проверочные работы, но пока у нас нет никакого представления о том, как это будет происходить. Мы никогда не были в такой ситуации… Больше всего мне жалко выпускников. У меня девятиклассники, русский язык в этом году на ОГЭ они сдают в новом формате. Там укрупнили блоки вопросов: если для подготовки к одному заданию раньше нужно было изучить 1–2 темы, то теперь, чтобы дать ответ на один вопрос, нужно знать 15–20 параграфов из школьных учебников для разных лет обучения. В 4-й четверти мы должны были индивидуально отрабатывать с каждым выпускником их пробелы в знаниях. Но теперь это затруднительно, и их единственная надежда — репетиторы. Для тех, кто планировал успешно сдать экзамены, это, конечно, катастрофа».

Источник: Фонтанка.ру


[mailerlite_form form_id=4]

Как снизить стресс преподавателей и учащихся?

Прямой диалог

Руководитель департамента психологии НИУ ВШЭ, доктор психологических наук Мария Фаликман ответила на вопросы о том, как сохранить работоспособность в условиях эпидемии.

Мария Фаликман ответила на вопросы телеграм-канала «ЯМудрый»: как сохранить самообладание, работоспособность и стремление к саморазвитию на период эпидемии и вызванной ей самоизоляции? И есть ли какие-то психологические приемы, которые могут снизить стресс студентов и преподавателей во время дистанционного обучения?

Мария Фаликман: «Человек эволюционировал так, чтобы наиболее эффективно адаптироваться к непривычным, новым для него условиям. Именно в таких условиях мы в очередной раз оказались. Неопределенность и непредсказуемость, ежедневные тяжелые новости со всего мира, изменение множества повседневных привычек, отмена долгожданных встреч и событий – все это так или иначе вызывает тревогу и стресс и у тех, кто принимает решения на самых разных уровнях, и у тех, кто оказался в условиях самоизоляции.

С одной стороны, никто не сказал, что стресс – это плохо. Автор этого термина Ганс Селье определял стресс как неспецифический ответ организма на любое предъявленное ему требование, а здесь появление новых требований несомненно.

Но сам же Селье замечает, что оптимальный уровень стресса способствует эффективной работе, без него заметного продвижения не будет. С другой стороны, важно, чтобы стресс не вышел за пределы этого оптимума, и вполне в наших силах удержать его там. В каком-то плане это вопрос личной ответственности, решение отдаться стрессу, пойти на поводу у тревоги как «условного страха» (страха перед тем, что еще не наступило, а может быть, никогда и не наступит) – или же двигаться вперед в условиях неопределенности.

Отдельно подчеркну, что в этих условиях очень важна информационная гигиена.

Принципиально важно не просто потреблять информацию, которой сейчас в избытке, но и различать достоверные и недостоверные источники, а при необходимости прицельно искать ответы на свои вопросы. Как говорил немного по другому поводу Ролло Мэй, «пойти навстречу своей тревоге».

Но не менее важно понимать, что для приспособления к этим новым условиям жизни необходимо время. Если у вас не сразу получается вернуться к прежнему уровню работоспособности – это нормально и даже естественно. Каждый, кому доводилось переживать какое-нибудь из важных жизненных изменений – например, переезжать, жениться или менять работу или место учебы, наверняка с этим знаком. Если вы не глубоко интровертированный переводчик-фрилансер, переход к самоизоляции ничем не лучше (и не хуже) этих изменений. Жизнь меняется, привычки меняются, и нужно время на то, чтобы научиться жить и работать в этих условиях. Ключевое слово – научиться, приобрести новые умения и навыки. Кто знает, где и когда они еще смогут оказаться полезными (дай бог, конечно, чтобы нигде).

Как снизить стресс студентов и преподавателей? Мне кажется, главное – не предъявлять друг к другу слишком высоких требований, оставить право на ошибку – тогда и поводов для тревоги, а вместе с ней и для стресса будет меньше.

Преподавателям – не бояться учиться новому и быть готовыми принять помощь студентов. Студентам – не впадать в панику при изменении форм отчетности и больше думать о том, для чего они учатся и чем им может помочь здесь взаимодействие с преподавателями. Сейчас очень многие учителя и преподаватели готовят обзоры и обучающие ролики по онлайн-инструментам для своих коллег.

Полагаю, что и в студенческих группах в соцсетях происходит немало интересных и важных обсуждений. Но поскольку обучение – это принципиально двусторонний процесс, только встречное движение и активное взаимодействие преподавателей и студентов сможет сделать его по-настоящему продуктивным. Сейчас многие говорят о том, что образование никогда не будет прежним. Да, но оно будет таким, каким мы сами его сделаем. И это задача непростая, но увлекательная. И понятно, что интереснее ее решать, чем заранее тревожиться, что ничего не получится. Никто не обещал, что это будет легко, но так устроена вся наша жизнь. И в этом плане условия пандемии и самоизоляции ее почти никак не меняют, хотя и требуют большего количества усилий. Дорогу осилит идущий, и идти в любом случае лучше, чем стоять на месте. Потому что потом догонять будет несравненно сложнее, чем начать меняться сейчас».

Мария Вячеславовна Фаликман вошла в финал Национального конкурса «Золотая Психея» по итогам 2019 года в номинации «Мастер-класс года для психологов» с проектом «Феномен предвосхищения в оптиках когнитивной науки».


[mailerlite_form form_id=4]

Невесёлые каникулы для школы

Прямой диалог

РФ вступила в мировую войну с коронавирусом. Занятия в вузах и колледжах прекращены, школьников отправили на трёхнедельные каникулы. Но пока действия чиновников напоминают игру, некий спектакль, словно они не поняли ещё, к чему идёт дело.

Врио главы Рособрнадзора Музаев объявил недавно, что менять расписание основной волны ЕГЭ он не собирается (надеется, что всё пройдёт в штатном режиме). Детали развития эпидемии предсказать сложно, но то, что ограничения в любом случае продлятся не месяц и не два — должно быть ясно даже Музаеву. Подобный безответственный трёп, который в будущем неизбежно будет опровергнут, подрывает авторитет власти. Однако там явно не собираются избавляться от болтунов, хотя сейчас для этого самое время.

Ещё штрих к портрету надзирателя. Уже известно, что после завершения каникул учителям предстоит вести обучение в дистанционном формате. Это потребует от них огромных усилий. В обстоятельствах форс-мажора педагогам нужна помощь и поддержка. Заметим, что бизнес из-за кризиса обещали освободить на три месяца от проверок.

А что же Рособрнадзор? Бессмысленные ВПР по причине карантина в нынешнем году выпали из графика. И вот Музаев заявляет, что школы должны сами провести проверочные работы «в удобное для них время» (задания по их заявкам сгенерируют).

Разумеется, не проведут, не до этого будет. Тут речь о другом. Надзиратель не может переключить мозги (если они у него есть) и понять, что соваться с проверками в школы сегодня АМОРАЛЬНО. Похоже, что и подсказать некому.

А может быть мы зря ругаемся, и все нынешние ограничения — дешёвый социально-политический спектакль, призванный сгладить тяжёлый провал в экономической политике? И тогда, поскольку сахар и гречку с макаронами народ уже скупил, нам остаётся предаться вольному созерцанию представления? Тем более — у детей каникулы, «весёлая пора».

Увы, нынешние каникулы весёлыми не будут. Закрыты развлекательные центры, кинотеатры, музеи, спортивные секции, кружки. Закрыта заграница, ехать в другие города РФ тоже нет смысла. Три недели дети должны сидеть дома. А если кто не понял — на местах издают соответствующие приказы. Так, карельский губернатор (Парфенчиков) предписал, что дети до 14 лет должны появляться в общественных местах только в масках (которые, кстати, уже давно — дефицит номер один) и обязательно в сопровождении взрослых. Невыполнение будет караться как административное правонарушение. Проще говоря, это — не каникулы, а домашний арест для малышей и подростков.

А значит — вечно ноющие дети с одним вопросом: мама (папа), что мне делать?

И что можно делать в четырёх стенах городской квартиры?

Многие будут вынуждены пойти по фактически единственному доступному пути: отправить ребёнка самым жёстким образом в виртуальную среду, с утра до вечера.

В такой ситуации неизбежно встанет вопрос: во имя чего?

Казалось бы, ответ очевиден: чтобы не допустить распространение заразы.

Но тут сразу идут другие вопросы. Старшеклассникам в школу нельзя, а детские сады работают (в режиме свободного посещения), по той же схеме будет функционировать начальная школа. И объяснение есть: родителям на работу надо, малышей одних дома не оставишь. А мамы и папы в общественном транспорте ездят, в переполненных вагонах метро, электричек, в автобусах и троллейбусах. А там кашляют, и бывает, что вполне сухим кашлем.

И тут одно с другим как-то не стыкуется, какой-то очень странный получается карантин. Бьющий почти исключительно по образованию. А в результате — и по всем семьям, имеющим детей.

От подобных «карантинных мер» эффекта ждать не приходится. Мутное настаёт время, и похоже, что выйдем мы из него совсем другой страной.

А кто хочет от всего этого отстраниться — поезжайте в деревню, насовсем. Сейчас там весна, и нет (и не будет) никакого карантина.

Еще больше интересных статей об образовании ждут вас в паблике «За возрождение образования» в сети ВКонтакте.

Фото: pixabay


[mailerlite_form form_id=4]

Нужен ли учитель современному миру?

Прямой диалог

Педагог с 25-летним стажем Евгения Маматова — о важной роли педагога в современном обществе.

Учитель! Я давно задумывалась над этим словом. Вроде, его значение понятно – человек, который учит читать, писать, воспитывает и приумножает в человеке всё то доброе и положительное, что поможет в будущем формировать счастливое поколение.

Не хочу давать повода людям для высказываний, что, мол, сама хвалит свою профессию — я и правда 25 лет своей жизни посвятила именно этому делу — но как же много скрыто в этом слове – учитель! Как же сильно он может повлиять на историю своего народа, общества! В этом слове, кажется, скрыта ураганная мощь, которая может повлиять и на ход истории в целом, ведь именно учителя вкладывают с ранних лет в голову человека то, что надо делать в этом мире, а чего делать нельзя. Можно сказать, учитель является своего рода программистом будущего. Интернет едва ли сможет его заменить: ему можно противопоставить живое человеческое общение, ведь жесты, глаза и мимика человека смогут поведать о многом, о чем сможет умолчать язык. Нельзя забывать и о том, что умение учителя доказать детям огромную значимость этого живого общения столь же велико, как и знание своего предмета.

Наверное, излишне говорить о том, что всё это можно довести до ребёнка только уважая его «я», то есть заслужив его доверие. Согласитесь, нельзя налить воду в закрытый кувшин. Сперва надо открыть крышку и лить воду постепенно, не расплескивая, а вода должна быть чистой, без невежества и пороков, чтобы не испачкать сосуд внутри — это очень важно!

Конечно же нельзя, да и невозможно говорить о нашей работе обособленно. Изменения в обществе, к сожалению, не всегда ведут к лучшему, заставляют учителей пересматривать свои взгляды на себя, профессию и жизнь в целом. Но неизменным остается одно – желание учить и доводить истину до детей, в какой бы форме она не была. Помню случай, когда мне пришлось задуматься над вопросом пятиклассницы: «Почему, мол, по телевизору говорят одно, а родители говорят, что это не так?» Казалось, прошла вечность, прежде чем я нашла, что ответить. Ответ был такой: надо учиться, чтобы различать зло от добра, а правду от лжи. Этим самым я хочу сказать, что в работе с детьми «как-нибудь» не пройдет. Только искренность.

Можно говорить и говорить на эту тему долго. Но, как мне кажется, можно подвести итог: случайных людей в нашей профессии не должно быть, ибо это очень и очень ответственно – творить завтрашний день.

Фото: Медиахолдинг 1Mi


[mailerlite_form form_id=4]