Хочу сразу предупредить, что моя точка зрения несколько отличается от
официальной. Комитет Государственной думы по образованию и науке на
заседании 22 декабря, в самый короткий день и накануне самой длинной
ночи, подвёл итоги своей работы в 2020 году. Всем очевидно, что этот год
– совершенно особенный. И условия для работы любого комитета, любого
парламента были экстраординарными. Примерно неделю назад председатель
Государственной думы заявил, что в российском парламенте переболели или
болеют новой коронавирусной инфекцией 157 депутатов, то есть более чем
каждый третий. Два депутата Государственной думы умерли от коронавируса.
И понятно, что в таких условиях регулярно собираться в большом зале и в
зале комитета – это серьёзный риск.
Есть разные итоги работы комитета – формальные и неформальные.
Формальные подвёл председатель комитета Вячеслав Никонов, назвав
количество принятых законов, проведенных круглых столов и других
мероприятий.
Я бы лично отметил достижения и недостатки в деятельности комитета. На мой взгляд, главным достижением комитета в этом году и вообще Государственной думы с точки зрения образования является закон о бесплатных школьных завтраках.
Напоминаю, что Всемирный банк настоятельно рекомендует странам с
высоким уровнем бедности вводить именно такую меру с целью поддержки
образования, поскольку понятно, что на голодный желудок учиться могут не
все. В России сейчас по официальным данным насчитывается около 20
миллионов бедных – 13,5% от общего населения страны. В ходе
социологических опросов выяснилось, что примерно 10–11% респондентов
говорят о нехватке денег на еду, для них школьные завтраки – это
реальное спасение. И примерно 30% говорят, что в их семьях денег не
хватает на одежду. Поэтому реальный показатель бедности в нашей стране –
около 40%. Причём это данные ещё до пандемии коронавируса, сейчас
наверняка ситуация хуже.
Правда, на реализацию закона о бесплатном школьном питании в 2021
году планируется израсходовать 59 млрд рублей из общей добавки к бюджету
образования, которая составила 71 млрд рублей. То есть на все другие
направления сферы образования остается только 12 млрд дополнительных
ассигнований, что гораздо ниже, чем ожидаемый рост цен.
Я
бы отметил в качестве достижения комитета то, что должно произойти 23
декабря – это принятие во втором чтении закона об аспирантуре.
С моей точки зрения, когда принимали Закон «Об образовании в РФ»,
совершили принципиальную ошибку: аспирантуру записали как третью ступень
высшего образования, хотя до этого она относилась к уровню
послевузовского образования. После принятия нового закона аспирантура
бюрократизировалась, и пришлось её лицензировать и аккредитовывать, а
это безумное количество бумаг. И, соответственно, резко снизилось
количество аспирантов, которые защитили или представили диссертацию –
примерно каждый пятый. Новый закон отчасти исправляет недостатки
прежнего, аспирантура возвращается из сферы обучения в сферу научной
деятельности. С нашей точки зрения, можно было пойти дальше, вернув, что
называется, всё как было, но законодательство, как и политика – это
искусство возможного. Тем не менее я считаю, что закон в целом будет
положительно воспринят образовательным и научным сообществом.
Положительно я бы оценил закон, который позволяет иностранным студентам трудоустраиваться и работать в России.
Мы были едва ли не единственной страной, по крайней мере одной
из немногих, где иностранные студенты не могли подрабатывать. Этот закон
справедлив с двух точек зрения. Во-первых, он позволяет иностранным
студентам как-то обеспечивать своё материальное благосостояние в России.
Во-вторых, напомню, у нас крайне неблагоприятное соотношение между
работающим и неработающим населением. Мы нуждаемся в рабочих руках и
умах, тем более молодых, если речь идёт о студентах, которые способны
работать в области информационных технологий.
Мне
кажется спорным по своей концепции президентский закон о воспитании.
Хотя все фракции его поддержали и не могли не поддержать, потому что все
понимают необходимость воспитательной деятельности в школе, в колледжах
и вузах, однако последствия закона не очевидны.
Что перевесит? Либо желание учебных заведений действительно вернуть
себе воспитательную функцию, либо желание написать бюрократические планы
и отчёты, а ничто так не вредит воспитанию и образованию, как
бюрократизация. Мы, напоминаю, к закону давали около 12 поправок, к
сожалению, они были отклонены Государственной думой. Так, мы предложили
исключить из закона обязательные календарные планы воспитательной работы
и, соответственно, отчёты по ним. Кроме того, мы предлагали прямо в
закон записать положение по надбавке за классное руководство, которой
сейчас в Законе «Об образовании» нет, оно есть только в указе
президента. И насколько и как это положение будет развиваться, пока
непонятно, поскольку мы считаем, что заплатить пусть очень небольшие
деньги классным руководителям, которые каждый день взаимодействуют с
детьми, гораздо важнее, чем писать очередные планы и отчёты, тем более
что их число пока не убывает, скорее наоборот.
Из
тех законов, которые я бы считал вредными, назову ещё не принятый закон
о просветительской деятельности. Посмотрим, насколько удастся исправить
его ко второму чтению.
К сожалению, остались непринятыми несколько законопроектов, которые
предлагались фракциями КПРФ и «Справедливой Россией». Среди них – три
законопроекта, признанные повысить статус и заработную плату
педагогических работников разными способами. А один законопроект,
который требует, чтобы перевод на дистанционные технологии обучения мог
производиться только с согласия родителей школьников. А в случае, если
государство вынуждено вводить дистанционные технологии и обучение на
дому в особых условиях, типа режима повышенной готовности и,
соответственно, чрезвычайной ситуации, государство обязано обеспечить
школьников всем необходимым, включая широкополосный интернет, контент и
т.д.
Наконец, комитет дал фактически разгромное заключение на проект
федерального бюджета на 2021–2023 годы, в котором минусов больше, чем
плюсов.
Достаточно
напомнить, что, по оценкам председателя Счетной палаты Алексея Кудрина,
доля расходов на образование бюджетной системы России в ближайшие три
года будет снижаться с 3,9% до 3,6% ВВП, то есть примерно по 100 млрд
рублей каждый год.
Но при этом большинство комитетов, принадлежащих правящей партии и
ЛДПР, поддержав разгромное заключение, предложили его принять.
На следующий год у комитета по образованию и науке – «планов
громадье». Например, предполагается проведение круглого стола экспертных
советов, специально посвященного дистанционным образовательным
технологиям. Я думаю, что это будет продолжением работы над тем самым законом о дистанционном обучении, рассмотрение которого было решено перенести.
Повторю еще раз: это закон ни о чём, от него не будет ни вреда, ни
пользы – вопреки тому, что думают тысячи и тысячи педагогов и родителей.
Он просто перераспределяет полномочия между чиновниками, поэтому всё
зависит от того, какие будут подзаконные акты. Предполагается, что эти
подзаконные акты должны появиться, и они-то и будут обсуждаться на
круглом столе с участием экспертных советов.
Хотелось бы надеяться, что хотя бы перед выборами российская власть
хоть что-нибудь сделает для российских педагогов, потому что в противном
случае, по абсолютному мнению, кадровый кризис в школах большинства
регионов неизбежен.
Олег Смолин, Вести образования
