Министерство просвещения часто делает заявления о необходимости уходить от натаскивания на ЕГЭ, менять его процедуру, в обществе звучат громкие возгласы о необходимости отмены ЕГЭ… Однако параллельно всё новые и новые оценивающие процедуры (всероссийские проверочные работы, итоговое собеседование, итоговое сочинение) приходят в школу, где учёба становится почти постоянной подготовкой к очередному контролю.
А Федеральный институт педагогических измерений и Рособрнадзор, держащие в своих руках всё, связанное с этими процедурами контроля, не готовы слышать обратную связь о содержании экзаменов. Что же не так с заданиями ЕГЭ по русскому языку?
В последнее время всё чаще звучат сетования учителей-словесников по поводу заданий ЕГЭ по русскому языку, вернее, по поводу доступных учителям и ученикам официальных пособий по подготовке: тех, что каждый год выпускаются одним и тем же автором в количестве 36 или 10 вариантов для подготовки к экзамену. Заметим, что этот же автор, И.П. Цыбулько, является главным составителем самих заданий ЕГЭ. Перед нами ситуация монополизации: всё, что связано в ЕГЭ, находится в одних руках, – и, как всегда с монополизацией, она сочетается с закрытостью, неготовностью слышать обратную связь, совершенствоваться на её основе. Впрочем, русский язык здесь не может соперничать с литературой: там составители ЕГЭ, пособий по подготовке к нему, ОГЭ, пособий к нему, ВПР, одного из учебников из федерального перечня, а также нового проекта стандарта, подвёрстывающего программу под жёсткость требований ЕГЭ и того же учебника, – это всё одна и та же команда с участием С.А. Зинина (который входит также в совет по учебникам, утверждаюший перечень учебников, рекомендованных министерством) и Е.А. Зининой.
Сперва небольшой ликбез о том, как устроены те самые тесты ЕГЭ, они же на языке чиновников от образования – КИМ (контрольно-измерительные материалы). Первое, что больше всего возмущает и учителей, и учеников, но остается в тени и не всегда понятно обществу, – отсутствие в публичном поле доступа к настоящим экзаменационным вариантам. После самих ЕГЭ «боевые» экзаменационные варианты ЕГЭ никогда не выкладывались в сеть и до сих пор не выкладываются в общий доступ. Никогда. Словно мы имеем дело с государственной тайной, не подлежащей не то что разглашению, но даже показу профильным учителям-предметникам. Вдумайтесь: за многие годы сдачи экзамена настоящие варианты ни разу так и не были представлены ни школьным учителям русского, ни филологам, изучающим русский язык, ни преподавателям вузов, обучающим учителей, ни выпускникам, ни их родителям, ни широкой общественности. Что же в них такого секретного? Мы можем лишь предполагать и выстраивать гипотезы.
Плохо в этой ситуации то, что тестовая часть, составляющая сумму в 58 баллов из 100, проверяется машиной и не апеллируется. В этой ситуации цена ошибки составителя ответов очень велика. Проверить, насколько ответы к подлинным экзаменационным вариантам корректны, никто не может, потому что их нет в публичном доступе после экзамена. Да, через несколько месяцев ФИПИ пишет обзорную общую заметку о наиболее частых, типичных, повторяющихся ошибках выпускников. Из высказываний учителей: «Мы, к сожалению, можем только надеяться, что материалы на экзамене будут корректными, а заложенные в компьютер ответы правильными». Почему учительское сообщество должно верить лишь на слово?
Небезупречные варианты ЕГЭ
Сомнения в небезупречности вариантов ЕГЭ возникают не на пустом месте. В этом году в сборнике демоверсий ФИПИ как никогда много огрехов: от банальных опечаток (вариант 2, задания 11-12) до неверных ответов в заданиях, вокруг которых возникают споры в профессиональной среде. Например, в 34 варианте в число слов с проверяемой безударной гласной в корне попало слово «материАльный», хотя гласная А не входит в состав корня, что подтверждают многие словари.
Есть несколько дискуссионных примеров, вызвавших оживленные сетевые обсуждения в профильных группах учителей словесности, например, в одной из самых многочисленных (около 6000 участников) и авторитетных профессиональных групп – «Методической копилке словесников» в фейсбуке. Там учителя регулярно делятся «ляпами» и огрехами из вариантов. В профильной группе во Вконтакте «Могу писать. Русский язык» был размещен опрос, в котором учителей просили выбрать причину постановки двоеточия в задании 21 (вариант 30): «»Даже глазу не отдохнуть среди этой унылой растительности: сухостой, валежник, папоротники.» Здесь двоеточие при бессоюзной связи или после обобщающего слова?» – Статистика опроса явно не в пользу предложенного ФИПИ ответа. Учителя выбирают БСП, а эталонный ответ предполагает, что несогласованное по падежу «среди растительности», выполняющее в первой части сложного предложения роль обстоятельства, является обобщающим словом к словам «сухостой, валежник, папоротники», тогда как перед нами именительный падеж, ориентирующий школьника на назывной тип односоставных предложений с грамматической основой – существительным в именительном падеже по типу «Ночь. Улица. Фонарь. Аптека».
Из реплик учителей: «Я всегда говорю о том, что спорные, неочевидные примеры не должны попадать в КИМы. И апелляция невозможна в тестовой части, из задания не публикуются даже постфактум!» А еще есть вариант 7, то же самое задание 21, где в число правильных ответов включено предложение, отличающееся постановкой тире: два случая на тире между подлежащим и сказуемым, третий – интонационное тире. В учительской специализированной группе возникла дискуссия с привлечением разных справочников и учебников, как понимать такое тире. Однако дискуссионные примеры не должны предлагаться выпускнику на экзамене, поскольку любой спорный случай может трактоваться двояко, а ключ, по которому машина проверяет работу, предусматривает единственно верный, однозначный, точный, совпадающий с внесенным в ключ ответ. Есть замечания к тому же заданию в варианте 14 и варианте 20.
К тому же в этом «проблемном задании» составители не учли важность четкого, однозначного критерия, по которому необходимо выбирать ответ в тесте. В задании требуется найти несколько предложений, где знаки препинания поставлены в соответствии с одним и тем же правилом. Однако нет четких внятных объяснений, что считать одним и тем же правилом, словесники обмениваются информацией: кому и что говорили на семинарах и вебинарах, спорят, но понятнее не становится. Дьявол в деталях: например, есть несколько условий постановки тире или двоеточия в бессоюзном предложении. Считать ли каждое условие отдельным основанием и выбирать лишь те предложения, где двоеточие поставлено в соответствии со значением причины или любое двоеточие в БСП – это уже «одинаковое условие / правило»? Иногда могут возникнуть ситуации, когда одновременно находятся два варианта правильных ответов, в каждом из которых знак препинания поставлен в соответствии со своим правилом. Особенно в этом отношении уязвимы запятые: например, в нескольких предложениях запятые при деепричастных оборотах, а в нескольких – сложное бессоюзное. Что выбрать в качестве эталонного ответа, если можно ответить двояко: записать в бланк один вариант ответа или же назвать оба верных варианта? Последнее было бы логично. Но нет! – составители предусматривают лишь один эталонный вариант верного ответа, а ученик, увидевший оба, проиграет, потому что машина такой ответ не зачтет. Из реплик учителей по поводу этого задания: «Беда с этим заданием. Тренировочная работа: два бессоюзных с запятыми, два с причастными оборотами. Ответ:2659. Такое может быть? Я вчера этот вопрос решала опытным путем: выставляла в их таблицу разные варианты и смотрела, за что ставят баллы. 2659 – ноль баллов. 26 – 1 балл. 59 – 1 балл, то есть можно выбрать любой набор. Но это безобразие! Это не «про русский язык» вопрос, тут надо понимать, какой вариант записи они считают верным». Другой учитель в ответ восклицает: «Это безобразие, потому что, как они заявляют (ФИПИ), особой подготовки экзамен не требует. Ок, я не готовлюсь и знаю все правила, ОТКУДА я должен знать, что надо выписать только одну группу ответов в задании 21, если это НИКАК не указано в инструкции к нему?» Нам обещают, что это будет исправлено, но мы не увидим настоящих экзаменационных вариантов, остается только «верить и уповать»?
Были в демонстрационных вариантах и самые обычные ошибки. Так, притчей во языцех стал пример из брошюры ФИПИ «10 вариантов 2019», вариант 8: «В связи с ростом нарушений на дорогах ГИБДД провела месячник безопасности движения». В ответе это предложение было указано, как предложение, в котором есть нарушение связи между подлежащим и сказуемым, но ошибки в нем нет: государственная инспекция – женский род, единственное число, значит и сказуемое «провела» тоже должно быть в ед.ч., ж.р. На сайте исправили, но что делать с разошедшимися бумажными вариантами, проданными людям за деньги? Отнюдь не бесспорно задание 7 в 6 варианте: «самый кратчайший путь» отмечен как грамматическая ошибка, то есть предполагается, что это верный ответ или выбранный по заданию, эталонный «ошибочный вариант». Однако у Розенталя в «Справочнике по правописанию и литературной правке» (гл. 27, параграф 161) оно проходит как исключение: наряду с «самый кратчайший путь» упомянуты «самым теснейшим образом» и др. Таким образом, «ошибочность» именно этого выражения ставится под сомнение. (Благодарим Юлию Фишман, сайт «Могу писать» за указание на эту и другие ошибки в КИМ).
О тексте для сочинения
Отдельно учителя говорят о том, что тексты, по которым пишутся сочинения в ЕГЭ, не всегда хороши по стилю, языку и проблематике, порою они вызывают понятное отторжение у учеников. Как правило, тексты предлагаются морализаторские по духу и стилистике, в них часто даются прямолинейные оценки, что не оставляет достаточного простора для выражения своего собственного мнения, а лишь предполагает согласие с писателем. Среди предложенных текстов для сочинений в задании 27 часто можно найти имена авторов, никак и ничем себя не зарекомендовавших, чей язык не всегда интересен, понятен, неясен и попросту нехорош. Бывают и вовсе анекдотические ситуации, такие, как на ЕГЭ прошлых лет, когда текстом в настоящем экзаменационном варианте оказалась колонка Захара Прилепина из «Forbes»: к ней приделали морализаторский вывод о роли родителей и убрали упоминание о том, как писатель экономил на покупке бутылки пива, чтобы купить своему сыну желанный новогодний подарок. В демоверсиях этого года видим Л. Чарскую (вариант 2) – писательница хотя и популярная в свою эпоху, но никак не первого и даже не второго ряда, ее сентиментальная, «лубочная» и весьма слащавая история Матреши в духе святочного рассказа вызывает недоумение: зачем современному ребенку на государственном экзамене предлагать столь сомнительный по качеству текст? Или теперь уже даже на экзамене важно показать подрастающему поколению, что холопская любовь может быть вполне искренней? Неужели о преданности нельзя поговорить, обратившись к другим авторам, вовсе не второсортным как по языку, так и по содержанию? Есть в конце концов Максим Максимыч из «Героя нашего времени», Савельич из «Капитанской дочки»… При адаптации текстов к КИМам иногда происходят досадные недоразумения. Так, из текста Мамина-Сибиряка об олененке изъят важный для понимания кусок – в итоге он сокращен в ущерб его содержательной цельности. Сама проблематика текстов почти всегда прямолинейна и не предполагает интересных ответов, скорее ориентирует на шаблоны в духе «что такое хорошо и что такое плохо». Вопросы к тексту на понимание его содержания (поиск ложных / правдивых высказываний) представляют собой кальку с экзамена по иностранному языку. Задание, призванное проверить навыки критического мышления, самостоятельного рассуждения, на самом деле провоцирует школьников лишь воспроизводить стандартные клише, абсолютно неоригинальную композицию (которая во всех сочинениях на ЕГЭ всех одиннадцатиклассников должна быть одинаковой!). Вот ученики и заучивают формулы и аргументы к сочинению и ЕГЭ, вместо того, чтобы учиться думать и творить. Подростки возмущаются, читая приготовленные для них в демоверсия тексты и задания к ним: зачем нам дают такое, что именно, какой навык хотят проверить? Почему нас считают глупее, чем мы есть?
Оппоненты из ФИПИ говорят, что на сайте есть демоверсии: по одному варианту за каждый год, к которому ответы даны. Плюс на сайте ФИПИ есть открытый банк заданий ЕГЭ и ОГЭ, но без ответов, что уже вызывает некоторые вопросы: неужели ответы на задания – это тоже тайна? В результате выпускники готовятся к экзамену либо на сторонних ресурсах и сайтах, где ответы есть, либо приобретают коммерческие издания – сборники вариантов с ответами. На рынке представлены сборники и пособия разных авторов, однако и учителя, и дети понимают, какого единственного автора нужно брать, чтобы наверняка. Некоторые выпускники иногда даже узнают эти прорешанные ими во время подготовки задания из демоверсий на экзаменах в отдельных вариантах.
Вполне закономерно, что у профессионального учительского сообщества накопилось немало претензий к демоверсиям: и к их корректности, и к правильности ответов на некоторые вопросы, и к сбалансированности разных вариантов по уровню сложности, и к содержанию материалов, и к формулировке заданий, и к характеру представленных в задании текстов. Если ошибки есть в демонстрационных вариантах, почему мы должны быть уверены, что их нет, не было и не будет в самих экзаменационных заданиях? Последний пример из недавнего варианта для устного собеседования: в карточке собеседника на итоговом собеседовании в 9 классе: «Как вы понимаете высказывание известного писателя Константина Константиновича Паустовского…» Отчество известного писателя неверное, и это уже реальный экзаменационный вариант.
Несколько слов об итоговом собеседовании
Ещё одно новшество ФИПИ и Рособрнадзора, которое в этом году стало условием для допуска до ОГЭ. Тексты, представленные на нём для чтения и пересказа детьми, чудовищного качества. Для примера – подробнее о текстах про Н.И. Новикова и Л.В. Звереву из февральского варианта. Во-первых, они нелогичны, в них отсутствуют связи между предложениями и абзацами. Мы были свидетелями, как 15-летняя девушка, отвечая на экзамене, сделала то, что не смогли сделать методисты, составлявшие задание: она отредактировала текст, сделала его гораздо более связным, чем он был в экзаменационном варианте. Во-вторых, некоторые предложения не поддаются однозначному истолкованию. Например, значение выражения «доступные для простого народа учебники» из текста про Н.И. Новикова при пересказе некоторые дети передавали как «дешевые», а некоторые как «простые по содержанию». Что имелось в виду в тексте, остается загадкой; надеюсь, что это никому не засчитали как фактическую ошибку. В-третьих, тексты бессодержательны. Половина текста про Новикова — это советская риторика в худшем ее изводе. Согласитесь, сегодня сложно пересказать фрагмент «Вся просветительская деятельность Новикова была проникнута ненавистью к самодержавию, крепостническому режиму и всем его порождениям, в том числе крепостнической системе воспитания. Борьбу против рабства, деспотизма и произвола он вел с просветительских позиций. В просвещении Новиков видел главное средство разрешения социальных вопросов». Мало того, что в трех предложениях повторяется одна и та же мысль, сама мысль эта предельно абстрактна и находится в поле риторики 40-летней давности. Таким образом, эти задания не способны ничего проверить, но либо приучают школьников к дурному языковому вкусу, либо (в очередной раз!) отвращают от изучения родного языка с интересом и удовольствием.
Подведём итоги. Если у ФИПИ нет сомнений в абсолютной корректности всех собственных вариантов ЕГЭ и ОГЭ, их правильности, безошибочности, то давно пора начать публиковать их на официальном сайте сразу по прошествии экзаменов. Тем самым ФИПИ сможет защитить себя от всех имеющихся нападок по поводу несбалансированности вариантов, некорректности заданий или обвинений в разных уровнях сложности для разных регионов по некоторым предметам. Иначе получается, что дети сдают экзамены вслепую, не видя настоящих вариантов и тех ответов, что внесены в ключи для проверки. До тех пор, пока это не будет сделано, у общества есть все основания предполагать, что от него старательно прячут небрежное отношение к составлению КИМов, а учеников заставляют играть втемную. Ведь если проблема действительно не на стороне составителей, то что им в таком случае скрывать?
ФИПИ стоит начать работать открыто. Это станет важным шагом в деле взаимодействия государственных институтов и общества.
Рособрнадзор выиграл суд у Дмитрия Гущина по делу об утечках заданий ЕГЭ
Оригинальная статья: Гильдия словесников
[mailerlite_form form_id=4]
